Одно дело - когда тебя атакует злейший враг, пытаясь оккупировать, заявляя, что несет тебе демократию.

Ты этого врага, конечно, в упор не видел никогда в жизни. Но тебе с яслей говорили, что это - ВРАГ. А позже, уже в школе, водили в музей, где показывали картины, как пара этих врагов забивает гвозди в голову девушке-партизанке, твоей соотечественнице. (Ты, правда, прекрасно слышал слухи, что твоя охранка творит вещи и пострашней, но ты же не хочешь, чтобы это сделали с тобой - вот и молчишь).

Так вот, если напал враг, то всё - вставай, страна... не очень огромная, но все равно вставай. Даже если в твоей голове победил холодильник. (Про холодильник - сказ отдельный, а кто-то думал, что только в России происходят битвы с его участием? Опять удар по российской "уникальности"!)) И отражай нападение до последнего - то ли до последнего врага, то ли до последнего из таких, как ты.

А вот если нападет твой заклятый друг. Есть у твоего государства такой. Почему заклятый? Потому что ссорились твои вожди с ним не раз. И тебе зачитывали гадости про этого самого северного друга на закрытых политинформациях. А потом твой вождь ехал с ними торжественно брататься. И потом, ты в курсе (хотя не всегда это следует поминать), что против того самого врага в свое время выступил и тот самый друг. И не просто выступил, а положил на твоей земле миллион человек (во главе с сыном тогдашнего премьера друзей).

Так вот, друг не может напасть - по определению. Даже если заклятый. Он может только прийти на помощь в трудную минуту. Например, если власть в твоей стране захватил узурпатор (ты, конечно, даже произнести такое сейчас не можешь, но мысли и случайные слухи, куда их девать?!.) Захватил незаконно, нарушив правила наследования.
А друг, увидев такую мерзость, может прийти - и узурпатора выкинуть. Исправить искажения партийной линии, помочь с преодолением ошибок... да мало ли, как на политинформациях это называют!

В общем, его далеко не все будут рассматривать как оккупанта.

Да, а в "обозе" у заклятого друга (ты об этом, вероятно, не слышал даже от торговцев на рынке, но это так) - настоящий наследник Первого Вождя. Не какой-то липовый и побочный. Почти как возвратившийся король у Толкиена (но ты, конечно, о "Властелине колец" пока без понятия - придет время, посмотришь и это, если все пойдет правильно...)

В общем, вот так и может выглядеть расклад после беседы Трампа и председателя Си. Во всяком случае, есть множество сообщений о том, что китайская армия концентрируется у границы с Северной Кореей (и не только армия - говорят и про жандармерию, вероятно, для наведения порядка в тылу). Есть множество сообщений о передвижениях флота США на Дальнем Востоке (и он, возможно, будет задействован в ликвидации ПВО и прочих опасных объектов кимовского режима).

Что будет дальше, верен ли такой сценарий - поглядим. Возможно, все случится даже быстрее, чем сейчас мы думаем.

Да, про холодильники.

Почему-то, говоря о Северной Корее, мы говорим либо об ужасах и кошмарах (они там, естественно, присутствуют в числе - вообразите сталинский режим, доживший до XXI века), либо о каких-то "странностях" культа личности (лозунги на деревьях, сообщения, намекающие на то, что вожди повелевают природой - например, о радуге в честь очередного партийного праздника).

Между тем, там люди живут. И свойство человеческого организма - стремиться жить по возможности хорошо. Это физиология, ее не вытравил даже такой режим.

Так вот, стоило только чуть-чуть отпустить вожжи в экономике - и появился класс состоятельных (по северокорейским меркам) людей. И символы этого класса. И вот в Северной Корее таким символом стал холодильник (произведенный, как правило, у того самого "заклятого друга" - и ввезенный редким счастливчиком, получившим возможность быть гастарбайтером "там"). Неработающий - там нечего хранить, да и электричества нет. Но это - предмет роскоши. И ничего с этим "мещанством" не сделать, оно и там побеждает. Ибо - физиологично.

Так что люди там живут. И очень хочется надеяться, что быстрая хирургическая операция позволит им жить нормально.

Егор Седов

Facebook

! Орфография и стилистика автора сохранены