Даже удивительно, насколько отчетливо помню детали всего этого события, а ведь мне было то всего три года. Одно из первых столь чётких и полных воспоминаний.
В этот день почему-то родители забрали меня из детского сада раньше обычного.
Напротив детсада находилось здание райкома партии, на котором был вывешен большой портрет генсека с траурной лентой. Тут мама произнесла: "Брежнев умер".
Для меня эти слова ничего особенного не значили, но портрет стал почему-то сразу очень значимым, и видимо поэтому так отпечатался в памяти.
Похороны Андропова я не помню, но вот известие о смерти Черненко меня застигло опять же в детском саду, где мы - уже пятилетние дети - сидели в кругу на ковре и кто-то рассказал, что умер Черненко. "Остался один Горбачев", - выдала маленькая, но очень авторитетная Лариска.
Мне сразу стало жаль бедного Горбачева - один совсем остался.
"А если и он умрёт?" - ужаснулся я.
В день, когда свернули "проект ГКЧП", я был в гостях у деда. Дед перепутал месяц моего рождения и поздравил в августе, подарил книгу (не вспомню, что за книга). Очень расстроился, когда я ему сообщил что мне уже давно 12 лет.
А вечером мы с дедом, дядей и моими родителями спорили за ужином о политике и насколько велика была вероятность войны с США в дни путча.
И ведь никто не пытался закрыть мне рот, все внимательно (как мне казалось) слушали мои наивные рассуждения.
Воспоминания того дня заканчиваются словами отца: "Ну теперь нам всем придётся очень несладко - процесс развала запущен".
Мне тогда показалось, что я физически чувствую, как разваливается мой мирок.
К чему это я...столь знаковые дни истории имеют какой-то особенный "аромат".
И, кажется, в воздухе пахнет именно теми моими детскими воспоминаниями - либо переворот, либо похороны "всесоюзного значения" на носу.
! Орфография и стилистика автора сохранены
