Полковник нижегородского УФСБ Сергей Кирсанов на предварительном следствии показывал, что сам обнаружил банку с белым порошком и брал из нее пробы. На суде начальник взрывотехнического подразделения уже рассказал, что первичный осмотр произвел кинолог с собакой, все остальные участники обыска находились на лестничной площадке. Собака реакции не дала, но кинолог в помещении якобы обнаружил подозрительную спортивную сумку. Затем в квартиру без понятых заходило несколько взрывотехников, которые сначала нашли в сумке стеклянную банку с порошкообразным кристаллическим веществом, затем отобрали термопробу, по которой сделали вывод, что вещество является взрывчатым, после чего взяли пробу для дальнейших исследований.
По поводу пузырька с прикрепленной пластиковой трубкой и жидкостью внутри, определенного как взрывное устройство, Кирсанов сказал, что его нашли в той же спортивной сумке, где и банку. Однако дознаватель Балакина-Кочеткова рассказывала, что пузырек обнаружили в одной из запертых комнат квартиры.
Противоречивыми оказались и показания Кирсанова по поводу нарубленных гвоздей, которые могли использоваться как поражающие элементы во взрывном устройстве и которые якобы были найдены у Романова.
Капитан УФСБ, эксперт-взрывотехник Николай Патрин показал, что в квартиру один без понятых зашел некий взрывотехник, достал все предметы из сумки и разложил их на полу, пока другие участники обыска стояли на лестнице. Затем тот же взрывотехник снова один зашел в помещение, сфотографировал содержимое сумки, вернулся на лестницу и предъявил фотографии остальным участникам обыска. Гвоздей свидетель не припомнил.
Затем суд приступил к оглашению материалов дела. В частности, протокола осмотра изъятого на съемной квартире системного блока, который принадлежал повесившемуся в отделении полиции Сергею Ветошко. Именно на этом компьютере якобы обнаружили документ с угрозами в адрес представителей власти. Романов настаивает, что впервые увидел его 6 декабря 2013 года, уже после ареста. На системном блоке отсутствуют следы пальцев обвиняемого. По заключению эксперта УФСБ,
документы с угрозами никогда не распечатывались. Однако в материалах фигурируют печатные копии документов.
Отметим, что Романов обвиняется также в том, что 8 декабря 2012 года, в первые сутки после освобождения из колонии строгого режима в городе Макеевке, где он отбывал десятилетний срок, он якобы "покусился на оправдание терроризма". Это прозвучало в интервью неустановленным лицам, которые собирались распространить запись беседы "путем радиовещания". Состоялось ли радиовещание — неизвестно, отсюда и возникла такая формулировка, как "покушение на оправдание".
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
